Письмо из Ровно. Год 1967-й
Вспоминая Николая Кузнецова, мы думаем о самом важном – о верности Родине
Николай Кузнецов… Каждый раз, когда вспоминаешь этого героя, на сердце становится теплее. Почему? Потому, может быть, что он вошел в историю Великой Отечественной войны. Ведь народная война и память о героях держат народ единым. Именно День Победы не дает нам забыть, что мы – народ-победитель, и каждый из нас обязательно думает в этот день о самом важном – о верности Родине.
Отдавая дань памяти гениальному разведчику, мы должны понимать, что вряд ли он смог бы достичь многого, чего достиг, если бы рядом с ним не было его помощников, тоже ставших легендарными: Николая Струтинского, Николая Гнидюка, Николая Приходько, Михаила Шевчука, Лидии Лисовской, Майи Микоты и, конечно, Вали Довгер…
«Невеста» легендарного разведчика
Валя Довгер, согласно оперативной легенде, была «невестой» Николая Кузнецова. У автора этой статьи, биографа Валентины Довгер, вот уже восемь лет собирающего материалы об этой замечательной женщине, есть основания считать, что по окончании войны они связали бы свои судьбы уже не по легенде, а по-настоящему. Но как сказал поэт: «Эх, война!Что ты сделала, подлая?»
4 марта 1943 года – на следующий день после гибели отца, партизанского разведчика Константина Ефимовича, от рук украинских националистов Валя оказалась в отряде. Командир «Победителей», Дмитрий Медведев, принял решение отправить Валю в Москву учиться на радистку. Валя же хотела остаться в отряде. Решающую роль здесь сыграл Николай Кузнецов, который именно в это время был отозван из Ровно в отряд в связи с гибелью своего связного Николая Приходько. Понаблюдав за Валей со стороны и выяснив, что она девушка решительная и отлично знает немецкий язык, он предложил Медведеву, чтобы тот включил Валю в его разведгруппу. Медведев не любил отменять свои решения. С трудом, но его удалось переубедить.
Весь март Кузнецов, а с ним и остальные чекисты отряда – Медведев, Лукин, Стехов – учили Валю навыкам разведчицы. А в начале апреля Медведев вызвал Николая Гнидюка и приказал ему сопроводить Валю в Ровно и найти ей там квартиру.
В Ровно Гнидюк устроил Валю на квартиру к своей знакомой – Марии Козловской на улице Торговой, 24. А через два дня по принятому плану в Ровно вернулся Николай Иванович. В тот же день Гнидюк пришел к Вале на квартиру и сказал, что в сквере ее ждет Кузнецов. Именно там состоялась первая встреча легендарного разведчика со своей «невестой», после чего началась их совместная деятельность на приближение нашей Победы.
Первая встреча
В письме Валя Довгер пишет подруге-учительнице, как произошла эта встреча: «В конце прошлого года и в феврале этого (1967 года) я побывала в Ровно. 2 февраля город отмечал 23-ю годовщину освобождения. Приехали и бывшие партизаны. Мы ходили по памятным местам, где все напоминало о нашей работе в Ровно. Каждая улица и дом говорили о тех днях. Казалось, что незримо с нами Николай Иванович. От имени партизан мы возложили венки у его памятника. Вечером состоялось торжественное собрание в театре.
Сидя в зале, я невольно вспомнила первые дни работы в городе, ПЕРВУЮ ВСТРЕЧУ С НИКОЛАЕМ ИВАНОВИЧЕМ (так в письме – С.Ш.) в Ровно. Наша группа ушла в город раньше Николая Ивановича. О его прибытии мне сообщил Николай Гнидюк. Он указал и место встречи. Это был сквер в центре города, где сейчас построен театр. В назначенное время я пришла. Минули условленные десять минут, но среди сидевших немецких офицеров я не увидела Николая Ивановича. Невольно охватила тревога, мысль о том, что случилась беда, не давала покоя. В наших встречах мы всегда были пунктуальными. Я направилась к выходу, где на скамейке сидел немецкий офицер. Он читал газету и лица его я не видела. Как только я оказалась рядом, он опустил газету, встал и протянул мне руку. От неожиданности я даже вскрикнула – это был Николай Иванович. После напряженных минут так много хотелось сказать, что я совсем забыла, где мы и кто нас окружает. Не обращая внимания на немецкую речь Кузнецова, я заговорила и очень быстро по-русски.
Николай Иванович, никогда не терявший самообладания в сложной обстановке, нашел выход. Очень громко, чтобы слышали все, он стал объяснять, что русского совсем не знает, не успел выучить, а для того, чтобы он понял, просил меня говорить по-немецки. Это вернуло меня к действительности. Наш разговор мы продолжили на явочной квартире. Конечно, подобных ошибок у меня больше не было. Во избежание случайной оговорки в кругу немецких офицеров даже на явочной квартире, когда мы были среди друзей, я называла Николая Ивановича Паулем, говорила с ним больше по-немецки. Да и мне необходимо было лучше изу-чить язык. Этот маленький эпизод вспомнила я, сидя в театре, где когда-то был сквер».
За счастье любимой Отчизны
Николай Кузнецов был романтиком. Вот он пишет в письме брату Виктору незадолго до отправки во вражеский тыл: «Нас вечно будет помнить Россия, счастливые дети будут петь о нас песни и матери с благодарностью и благословением рассказывать детям о том, как в 1942 го-ду мы отдали жизнь за счастье нашей любимой отчизны…»
Еще в 1953 году в беседе с партизанским врачом А.В. Цессарским командир «Победителей» Дмит-рий Медведев говорил ему: «Враги приступили к сочинению своей истории… Этого нельзя не видеть. Они готовятся. И историю «героическую» придумывают, чтобы воспитать на ней себе смену. Расчет на короткую память у других. На забвение уроков прошлого. Мы их скоро почувствуем. Передышки не будет».
А еще один славный партизан Николай Струтинский разве не об этом же говорил нам с глубокой горечью все свои последние годы, призывая нас: будьте бдительны?!
Николай Кузнецов и другие герои Великой Отечественной войны спасали народ и страну, не жалея жизни ради Победы. Теперь наша очередь. Вспоминая их славные имена, мы думаем о нашей Родине.
Сергей Шибанов, г. Мурманск
