Из истории одной немецкой семьи
Памяти моих предков, жертв политических репрессий, посвящается…
…Помню, как в детстве папа не раз называл меня в шутку «незапланированная». Когда стала старше, узнала: в послевоенные годы в целях улучшения демографической обстановки в Советском Союзе был издан указ о запрете абортов. К тому времени у моих родителей, сельских учителей Клары Фридриховны и Александра Карловича Майер, было уже двое детей – девочка и мальчик, и в их планы не входил третий ребенок. Национальная черта немцев – дисциплина и послушание, а если еще учесть, что события происходили во времена ссылки немцев в Сибирь, то нетрудно догадаться, почему я все-таки появилась на свет…
Жаль, что очень многого из жизни родителей, а значит, и всего поколения волжских немцев, мы никогда не узнаем. Давно уже нет в этом мире моих дорогих мамы и папы, они могли бы о многом рассказать, но тогда… тогда это было не принято: в домашней обстановке, среди детей они никогда не вспоминали свою родину, не обсуждали никаких политических событий. Все это было нельзя!
Вот так мы и росли, особо не задумываясь о том, почему у нас нерусская фамилия, почему иногда ребятишки обзывали обидными словами, почему бабушка (папина мама) не умела говорить по-русски…
Давно уже на все эти «почему» есть ответы, давно уже реабилитировали родителей, а мы, дети, рожденные в ссылке (но мы этого, честно, не чувствовали!), даже имеем кое-какие льготы. Запомнилось всего несколько случаев, когда и меня коснулись отголоски сталинского недоверия к немцам.
Случаи из прошлого
Вот я студентка Тюменского государственного педагогического института. На факультете иностранных языков, где училась, очень поощрялась переписка с ровесниками из ГДР в целях лучшего усвоения немецкого языка.
«Достался» и мне адрес парня из Лейпцига. Завязалась переписка, обмен фотографиями. Все было замечательно до тех пор, пока Вернер не стал задавать «политические» вопросы, к примеру: «Кем ты чувствуешь себя в СССР, русской или немкой?» Непросто ответить на этот вопрос даже по-русски, не говоря уже о том, чтобы правильно выразить свои мысли на иностранном языке. Обратилась за помощью к куратору, под диктовку написала ответ, но после этого за перепиской стали «присматривать» и вскоре она прекратилась совсем.
А вот я жена офицера. Мужа перевели служить из приморского гарнизона в штаб округа города Хабаровска. Я в очередной раз ищу работу. Захожу в центральный проектный институт, там есть вакансия в библиотеке. Сказали приходить завтра с автобиографией. Но когда представитель отдела кадров стал при мне читать автобиографию, то почему-то споткнулся о мою девичью фамилию. Сказав: «Сейчас приду», исчез и через некоторое время с виноватой вежливой улыбкой развел руками и выразил сожаление, что вчера, оказывается, приходила женщина с библиотечным образованием, вот ее и примут. Я, конечно, все поняла: немка, да еще и иностранный факультет окончила, ну готовая шпионка!
Всю дорогу до дома ревела от обиды. К счастью, такие перестраховщики мне больше в жизни не попадались…
Каково же было нашим родителям, в одночасье изгнанным со своей родины и отправленным в неизвестность!
Сибирь – вторая Родина
Маме шел 21-й год, когда началась война. В большой дружной семье Горст она была младшим, пятым ребенком.
Сестра Эмма и братья Пауль, Лео и Отто уже имели образование и семьи, а мама еще была студенткой немецкого отделения Саратовского пед-института, поэтому и переселяли ее вместе с родителями. Судьба раскидала всех по разным уголкам страны, да так, что свидеться вновь не пришлось почти никому.
…23 сентября 1941 года. Баржа, полная ссыльных немцев Поволжья, причаливает к берегу реки Тавды в районе деревни Черноярка Нижнетавдинского района. На высокий берег с баржи несут тело учителя Фридриха Фридриховича Горста. Der alte Lehrer
(старый учитель) – так звали его односельчане. Сердце его не выдержало ужаса происходящего. Это был мой родной дедушка, а было-то ему всего 63 года! Вот тебе и старый учитель! На дереве, рядом с которым его похоронили, ножом вырезали «Ф.Ф. Горст». Никто не знал, вернутся ли они на это место, впереди была полная неизвестность.
Моя бабушка, Мария Яковлевна Горст (урожденная Вайберт), пережила своего горячо любимого мужа на шесть лет и похоронена в селе Антипино этого же района, куда их расселили по дворам. Кроме младшей дочери Клары, моей мамы, она больше никогда не увидела своих детей.
Моя мама вышла замуж уже здесь, в Сибири, за учителя истории и немецкого языка, позже директора вечерней школы Александра Карловича Майера. Старшее поколение еще хорошо помнит моих родителей-учителей – добрых, порядочных, всегда готовых прийти на помощь. Все мы, трое детей, получили высшее образование, создали семьи, родили наследников, у всех есть внуки. Надеюсь, приносили пользу Родине: сестра – провизор одной из тюменских аптек, брат – инженер-строитель. Силами строительной организации (ПМК), которую он возглавлял многие годы, в районе построено много школ, клубов, детских садов, жилых домов, ферм.
Мы любим Нижнюю Тавду, и никогда ни у кого не возникало желания уехать на историческую родину, в Германию. Я знаю бабушку и дедушку по маминой линии только по фотографиям, хранится дома и портрет, откуда глядят на меня умные, интеллигентные лица дорогих мне людей.
Весточка через 60 лет
…Совсем недавно я получила письмо от двоюродной сестры Светланы Адлер, дочери маминой старшей сестры Эммы, которую в 1941 году выслали с семьей в Казахстан. Она пишет, что после смерти матери в папке с ее документами нашла письмо, написанное на немецком языке. Светлана подумала, что это тоже какой-то документ, и отправила его в Германию родственнице, чтобы она перевела. Оказывается, это было письмо-завещание нашей бабушки Марии Яковлевны своим детям, которое тетя Эмма хранила 60 лет!
Когда его читала, не могла сдержать слез. Я читала, и передо мной вставали образы всех маминых братьев и сестры: Пауль – врач-хирург, выслан в Казахстан, где и прожил с семьей до самой смерти, уважаемый человек среди односельчан; Лео – ветврач, высококвалифицированный специалист, обаятельный, жизнерадостный, отличный семьянин, умер в 35-летнем возрасте в трудармии, так и не узнав о рождении долгожданного сына; Отто – инженер, заслуженный рационализатор России, почетный житель города Озерска Челябинской области, умер совсем недавно на 96-м году жизни; Эмма – самая старшая из детей, учитель, позже – медицинский работник, прожила 97 лет. Все честные, порядочные люди, патриоты.
…Мелким бисером рассыпаются предложения, написанные красивым готическим шрифтом. Письмо из вечности, оттуда, из далекого 1942 года:
«Дорогие дети! Не знаю, сегодня, а может, завтра я умру. Я хочу поделить между вами наше оставшееся состояние.
Я давно об этом думала и знаю, что не только деньги, но и ценные вещи получают в наследство, особенно, если это дорогая, полная любви память от ваших родителей. Мое желание таково…»
И далее бабушка расписывает, кому завещает пальто, шубу дедушки, свои личные вещи. В военные годы они тоже имели ценность, но главное, они были для детей памятью о родителях.
«…Теперь остались серебряные часы. Это самая дорогая и любимая память, так как их носил папа в нагрудном кармашке с 18 лет. Охотно я разделила бы их на пять частей. Если бы это были дамские часы, я передала бы их Кларе, но так как она не может их носить, то это будет кто-то из вас: Пауль, Лео или Отто, тот, кто в них особенно нуждается. Это вы решите сами…
…И еще одно мое желание: крепко держитесь друг за друга, не ссорьтесь, не допускайте, чтобы кто-то из вас страдал и оставался голодным. Делите последний кусок хлеба между собой и старайтесь жить, принося пользу людям. И у вас всегда все будет хорошо.
И еще одно полное любви пожелание – защити вас Господь от страха, опасности и нужды! Я целую вас и в последний раз с любовью машу вам рукой. Бесконечно ваша мама».
Я долго находилась под впечатлением прочитанного. Сколько материнской любви, сколько веры в лучшее будущее, сколько доброты и неозлобленности от всего происходящего! Может быть, поэтому и дети, воспитанные такими родителями, прожили достойную жизнь, оставив каждый заметный след и дав обществу не менее достойную смену – детей и внуков. А нам, внукам и правнукам, остается только гордиться предками, преклоняться перед ними и стараться хоть чуточку быть на них похожими…
Тамара Маняхина (урожденная Майер), член Союза журналистов России, с. Нижняя Тавда
